Первая разновидность — коллективный протест против дискриминации личности, группы лиц, нации по любому из признаков. Вторая — протест против конкретных властных или административных решений, которые приводят к осложнениям в общественной жизни. Например, движение «Стоп-ГОК» в Челябинской области. Оно направлено против строительства Томинского горно-обогатительного комбината, который может серьезно ухудшить экологическую ситуацию в регионе. Третий вариант значимого общественного движения связан не с протестами, а с организацией поддержки каких-либо ценных инициатив. Яркий пример — движение «Бессмертный полк». Его организатором был, между прочим, томский журналист (Сергей Лапенков совместно с коллегами инициировал движение в 2012 году. — ред.). Это к вопросу о том, как могут быть связаны активизм и журналистика.

На мой взгляд, активизм восходит к старому понятию «активная жизненная позиция», а для журналиста она является непременным условием существования в профессии. Но это вовсе не означает, что в угоду своей позиции он может позволить себе искажать факты. Факты — священная вещь. Другое дело, что он может привести аргументы, которые позволяют ему дать свою оценку этим фактам. Вот, к примеру, ситуация Эдварда Сноудена. Кто он — герой, отважившийся предупредить человечество о грозящей людям опасности, или предатель интересов Соединенных Штатов Америки? Отвечая на этот вопрос, журналисты дают поступку Сноудена разную оценку, потому что исходят из своей позиции, из своих аргументов.

Однако в сегодняшнем мире трудности для журналиста бывают связаны не только с этим. Дело в том, что сейчас активизм приобрел и нежелательные формы. Бывает так, что лидерами движений становятся люди, которые либо просто хотят привлечь к себе внимание, либо следуют каким-то корыстным интересам. В таких случаях их деятельность не имеет к активизму никакого отношения. Поэтому журналист, вступая в профессию, должен научиться отличать активизм как поддержку значимого для человека и общества протеста или инициативы от псевдоактивности, основанной не на серьезной жизненной позиции, а на каких-то привходящих факторах.

С другой стороны, есть и глубинное сходство. Что такое журналистика? Это «благо для всех». Активизм — это тоже «благо для всех». Более того это стремление исправить ранее допущенные ошибки. Именно на этой точке пересечения — «благо для всех» — журналистика и активизм очень часто смыкаются. Самый характерный пример — Анна Политковская. После ее гибели, когда начали издавать ее книги, вспоминать творчество, стало понятно, что, с точки зрения классической англо-саксонской модели журналистики, это абсолютно неправильная журналистика. Дело в том, что Анна была пристрастна — она защищала права человека, участвовала в решении судеб отдельных людей. Например, курировала эвакуацию грозненского дома престарелых, который был брошен во время войны. Она спасла его обитателей, хотя как журналист не была обязана это делать.

Мне кажется, свидетельство настоящего времени в том, что часто общественники начинают заниматься информационной работой, а некоторые даже становятся журналистами. Одни из них просто передают новости, а другие влияют на информационное пространство. Сложность в том, что нужно различать, когда ты выступаешь как активист общественной организации, а когда как журналист, и четко это обозначать. Авторские материалы общественных активистов, конечно, бесценны: всегда приветствуется, когда человек в теме и вдобавок владеет словом.

Сегодня без активистов не решить большую часть вопросов, связанных с жизнью людей, потому что, например, политика не может охватить все проблемы. Именно активисты позволяют заполнить эту лакуну.

Что же касается непосредственного участия в нем журналистов, то здесь нужно понимать, что ситуация сложна и неоднозначна. Кодексы профессиональной этики в подавляющем большинстве не допускают прямой политической активности журналистов, членства в партиях и союзах, справедливо полагая, что это противоречит объективности, создает конфликт интересов. То же и в редакционных стандартах. Политическая деятельность – это защита групповых интересов, какими бы обширными они ни были. Став политиком, журналист должен прервать или оставить профессиональную деятельность. В любом случае политическая гражданская активность создает определенные барьеры для осуществления полноценной профессиональной деятельности.

Другое дело активизм социальный, взаимодействие с третьим сектором, с некоммерческими организациями. В последнее десятилетие эти контакты расширились, стали плодотворными. Журналисты нередко выступают инициаторами различных социальных проектов – в области здравоохранения, образования, благоустройства, помощи незащищенным группам, людям с ограниченными возможностями здоровья, детям и подросткам и т.д. - и активно участвуют в них, развивая гражданские отношения, способствуя формированию гражданского сознания, участвуя в построении благоприятной социальной среды. Надо сказать, что такое профессиональное поведение имеет культурно-исторические корни, соответствует нашему ментальному коду и при этом отражает современные тренды в развитии журналистики. В массмедиа развитых стран традиция инициации и развития социального проектирования существует давно и одобряется обществом. Мы, следовательно, поддерживаем общемировые векторы, что, конечно, можно только приветствовать.